Черная речка. Река Лемеза.
Мы поблагодарили Белую реку за гостеприимство, за её бодрящую гладь воды, за горячие камни, за журчание переката, а после стали собираться в путь. Первыми нас покинули Ренат, которому предстояла самая длинная дорога домой, и Виталий, что спешил на север к семье.
В усеченном составе, из Миши, Нины, Марата и меня, мы отправились крутить эту планету колесами своих мотоциклов.
Поля, леса, огороды и отличный асфальт белорецкой трассы под палящим солнцем встречал нашу труппу бродячих артистов на разнокалиберных мотоциклах.
В Инзере мы сделали остановку, чтобы немного побаловать человеческой едой свои организмы, истощенные употреблением алкоголя и быстрозаварной овсяной кашки.
В детстве до семи лет я жил в деревне и сверстников на моей улице не было. Только летом приезжали дачники с детьми, которые со временем стали приятелями, а потом и самыми близкими моими друзьями.
Лето пролетало незаметно и каждый раз в конце августа я ездил провожать их на велосипеде до остановки электрички.
Они уезжали, а я оставался. Как же мне хотелось вместе с ними отправиться в эту новую неизвестную жизнь!
На заправке после Инзера, я вновь испытал это тягостное чувство, когда ты стоишь на перроне и смотришь в оранжевый хвост уходящего поезда.
Чтобы развеять это настроение, я поскорее открутил ручку газа и долетел по разбитому асфальту до Ассы, откуда по каменистому грейдеру продолжил свой путь до Искушты.
Ренат предупреждал, что эта дорога будет пыльной, но я совсем не ожидал, что иногда видимость будет падать до двадцати метров перед мотоциклом. Через каждые пять-десять минут мне навстречу попадался длинномер, который, чадя дизельным выхлопом, вздымал пыльную бурю вокруг себя.
А весь секрет такого итенсивного движения оказался в поделочном камне - лемезите, который вывозили эти грузовики с многочисленных карьеров.
Иногда я искал спасительную тень у покрытых бурой пылью придорожных кустов. Но и там температура воздуха была близкой к сорока градусам Цельсия. Цепь хрустела песком, я и мотоцикл по цвету были неотличимы от дороги и я всерьез опасался, справится ли с такой нагрузкой воздушный фильтр.
Проскочив село Искушта, я встал на берегу реки Лемеза. Из-за продолжительной засухи река сильно обмелела, глубина её была чуть выше щиколотки. Даже не верилось, что здесь можно проводить сплавы и что ниже по течению находится легендарный порог "Черная речка", забравший себе немало жизней туристов-водников.
Освежившись в реке и сполоснув визор, я встал перед выбором дальнейшего маршрута: двигаться вдоль реки, пересечь её вброд и попасть в одноименноё село Лемеза. Или ехать через село Мулдакаево мимо горы Белетур и добраться до деревни Бедярыш.
В село Лемеза вела заросшая лесная дорога, которой давно никто никто не пользовался, через Мулдакаево путь был гораздо короче, и я остановился на последнем варианте.
После села Мулдакаево дорога разделилась на несколько рукавов, которые то шли параллельными курсами, то сливались вместе, то разбегались в разные стороны. Навигатор сошел с ума, поэтому я старался держаться самой натоптанной тропы.
Дорога петляла между берез и сосен, пыталась зацепиться за мотоцикл корнями деревьев, за очередным спуском шел не менее внушительный подъем. Иногда с лесных полян проглядывали зеленые вершины, которые располагались по ту сторону речной долины Лемезы.
Изнурительная жара и постоянное движение на низших передачах могли плохо сказаться на работе китайского воздушного мотора. И, хотя никаких видимых причин перегрева не было, но я часто останавливался, ища тень и сверяясь с картой.
Спуски и подъемы, лесная колея - вскоре мне стало казаться, что я двигаюсь по кругу. По одометру я проехал уже более двадцати километров вместо обещанных восьми с половиной. Навигатор показывал, что я взял сильно на запад, но другие тропы были малопроходимы, поэтому я двигался всё дальше, надеясь, что самая наезженная дорога выведет меня в деревню Бедярыш.
Впоследствии я убедился в правильности этого решения, когда в лесу мне встретилось стадо коров, медленно переваливающих через ямы, глубокие, но к счастью, совсем сухие.
Так или иначе, но я добрался до одного из восточных отрогов горы Белетур (622 м). Представший подъем внушал уважение - около 50 метров подъема на высоту в 4-5 этажей. Чтобы избежать падения и экстренной разгрузки на склоне, я пешим ходом дотащил весь хабар до вершины.
Напевая про себя "ну вот исчезла дрожь в руках, теперь - наверх", я открутил ручку газа и, как ни странно, без особых проблем влетел на склон.
Миновав один из карьеров по добыче лемезита, через некоторое время я въехал уже в Челябинскую область, на окраину селя Бедярыш. Цепь ощутимо шелестела от обилия пыли и заметно провисла. Я решил сделать небольшую передышку для её подтяжки и смазки, для чего остановился на одном из деревенских перекрестков.
Солнце пекло беспощадно и деревня словно вымерла. Я не наблюдал ни одной живой души, ни коров, ни куриц, ни собак. Сделав несколько глотков воды из бутыли, я приступил к обслуживанию цепи, как почувствовал холод, а затем нарастающий жар в груди.
Накатила страшная усталость, выпитая вода подкатывала к горлу, ноги стали ватными, в ушах нарастал шум от предобморочного состояния.
"Только бы не упасть на дороге" - подумал я и побрел в сторону какого-то сарая на обочине, где бы я смог укрыться от лучей палящего солнца. Эти 10-15 метров мне дались очень тяжело, вход в сарай плыл перед глазами и, едва переступив его порог, я лег на полусгнившие доски. Так, поливая голову водой, я через полчаса пришел в себя, и с опаской снова выбрался из-под спасительной тени.
Дальнейший путь не представлял особых сложностей: грейдер до Катав-Ивановска и асфальт через Златоуст, Миасс и Касли до дома. Вылив остатки воды за шиворот, я поспешил на север, домой, ведь сегодня ночью мне предстояло еще заступить в ночную смену на работе.
Мои друзья! Как всегда, всё заканчивается: и трудности дороги, и радость движения, но, если вдруг, снова впереди огонь, вода и медные трубы, вы только скажите когда.
